Танцевали в XVIII в. менуэт (см.), полонез (см.), гавот, различные контрдансы (см.). Небыстрые, эти танцы требовали тем не менее особой ловкости и грациозности движений. Анна Иоанновна и Екатерина II не очень любили танцевать и проводили время на балах за карточной игрой, хотя и любили поглядеть на танцующих. Императрица Елизавета Петровна была отменной танцовщицей и отличалась особой грацией и изяществом наряда. Именно она ввела в обыкновение появляться на каждом балу непременно в новом роскошном наряде, а сама порой дважды за вечер меняла бальные платья. Следом за Елизаветой и придворные стремились перещеголять друг друга.
Дворянство буквально разорялось на нарядах из золотой и серебряной парчи, отделанных дорогим французским и испанским кружевом и драгоценными камнями. Елизавета сама страстно любила бриллианты и ввела их в моду при русском дворе. Даже самые небогатые придворные надевали украшения из бриллиантов, делали из них пуговицы, пряжки на обувь, вставляли в трости и табакерки. Некоторые вельможи даже волосы посыпали бриллиантовой пудрой. Подобная роскошь вызывала настоящую оторопь у иностранных путешественников, не привыкших ни к чему подобному.
Специальными указами Елизавета предписывала
придворным, в костюмах какого фасона и цвета им
следовало являться на тот или иной бал. Дамам
строго-настрого запрещалось одеваться и
причесываться так, как это делала сама
императрица, поэтому они заранее наводили
справки о том, что будет надето на государыне,
чтобы не ехать потом домой переодеваться,
Ослушниц Елизавета могла и наказать -
собственноручно обрезать "неправильно"
причесанные волосы, сорвать отделку или цветок с
груди.
Извещать о балах стали уже не барабанным
боем, а специальными, заранее присылаемыми
письменными приглашениями. Самый большой зал
отводился под танцы. Здесь почти не было мебели -
только стулья и кресла вдоль стен, на которых
сидели нетанцующие и дожидающиеся своей очереди
танцоры. Несколько гостиных в доме отводили
специально для игроков в карты - это было
основное занятие для нетанцующих гостей. В этих
комнатах ставили специальные раскладные
ломберные столы для игры в карты. Еще несколько
комнат обставляли мягкой мебелью и
предназначали для тихой беседы
Время от времени лакеи обносили гостей
прохладительными напитками: лимонадом, оршадом -
питьем из миндального молока - и даже простым
квасом и морсом, а также сластями и фруктами. В
одной из гостиных можно было выпить чаю. Ужин
сервировали в отдельном помещении или в том же
зале, где танцевали. Для этого после окончания
танцев из зала "выпроваживали" гостей и
вносили в него полностью накрытые столы. После
этого хозяин дома подавал руку самой почетной
гостье, хозяйка - знатнейшему гостю, и следом за
ними попарно все придворные отправлялись
ужинать.
Помимо придворных балов, в XVIII в. большой
роскошью и изобретательностью отличались балы в
домах частных лиц -графа Разумовского, князя
Потемкина-Таврического, князя Юсупова, графа
Орлова и др. Ближе к концу XVIII столетия появились
и общественные балы.
Устраивались в
конце XVIII - в XIX в. специально для подростков
(отроков) 13-16 лет, которые еще не выезжали в свет.
Детские балы, или детские праздники, как их еще
называли, организовывались либо в знатных семьях
по случаю именин кого-либо из детей или других
подобных событий, либо известными
танцмейстерами, например П.А. Иогелем (см.) в общие
праздничные дни: на Новый год, масленицу и т.п.
Кроме подростков, которых среди приглашенных
было большинство, на такие балы приезжали и
взрослые. Если бал давал танцмейстер, он
приглашал на детский праздник всех своих бывших
учеников. Это позволяло девушкам потанцевать с
"настоящими" кавалерами, а молодым людям
приглашать на танец взрослых дам и таким образом
потренироваться и в танцах, и в знании бального
этикета, и в умении поддержать беседу. Детские балы начинались и оканчивались раньше обычных съездов, так что взрослые гости могли прямо оттуда поехать в театр, а затем на большой бал. Посетителем детских праздников А.С. Пушкин сделал своего Евгения Онегина, да и сам поэт бывал на них частым гостем.
Для живых картин выбирали несколько сюжетов, хорошо известных всем присутствующим: религиозных, литературных, исторических, мифологических или сказочных, например "Аполлон и музы", "Три грации", "Моисей в пустыне", "Зигфрид и Кримгильда" (из древнегерманского эпоса "Песнь о Нибелунгах"), "Мария Стюарт в темнице", "Подводное царство" и т.п. Затем распределяли роли. Если была возможность, рисовали декорации, подбирали реквизит и шили костюмы, а если не было, обходились подручными средствами: вместо декорации вешали драпировку, костюмы сводили к нескольким деталям -плащу, короне и т.п. Во время представления участники живой картины под музыку выходили на сцену, располагались группой, соответствующей сюжету, и по команде замирали в полной неподвижности - как на картине. Через минуту по новой команде позы менялись, и возникала новая сцена на тот же сюжет, а потом еще раз. Особенно изысканной считалась такая живая картина, в которой после всех передвижений действующих лиц возникала сцена, в точности повторяющая какое-нибудь известное живописное полотно.
За одно представление
показывали от трех до пяти живых картин, в
которых принимали участие в основном молодежь и
подростки - дети хозяев дома, их родственники и
друзья.
